Истории о моих собаках

Боже мой, как хорошо иногда оторваться от реальности, выполнить, в конце концов, план, ради которого все затевалось: выгнать из дома людей, накормить собак, вымыть пол, закинуть ласты на диван, накрыть столик себе в одно лицо, включить хороший фильм и зависнуть… Что-нибудь вроде «Достучаться до небес» или «Догмы». Первое лучше, потому что там текила – отправной пункт к свободе. Вот так вот вместе с главными героями и пуститься в путь. Тиль Швайгер хорош в этой роли, душевен. К тому же, таксы претендовать на соль и лимон не станут, и можно расслабиться и не драться с ними за тарелку. Это пиво с закусками они умудряются превратить в трэш. Тут были определенные надежды на отсутствие интереса с их стороны и свободную медитацию с моей.

Потому что надо просто остаться в тишине и подумать. Чтоб в конце всего прийти к состоянию эдакого обогащенного идеями фаталиста. Смертника с активной жизненной позицией. Хехе. А подумать мне есть, о чем, и как-то этот процесс хотелось обставить так, чтоб приличествовало случаю. Потому что все валится из рук и вываливается из всех графиков. Не печалит, но выбешивает. Надо зависнуть и решить, в какой последовательности решать свои проблемы. Написать "список желаний". А на какие-то проблемы вообще забить. На вечер все дела отложить, и тогда все сложится. И основное условие: одиночество и полный покой. Отдыхай, спинка, отдыхайте, ножки. Уходите, мысли о том, что очередной мешок с кормом скоро закончится, а до зарплаты еще три дня. Вот главное – чтоб эту многолетнюю, однообразную мысль выбить из головы одним хорошим ударом текилы.
А еще хорошо пустить в финале фильма слезу, потому что плакать - стремно, вроде как, даже и причин нет, но нервы что-то на пределе, и катарсис нужен, как воздух, как подзатыльник, как… В общем, уютное предчувствие сброса эмоций, перегрузивших за последнее время.

Но нет, то тюлень позвонит, то олень, у всех так срочно и обморочно, что отбиться не реально. Или приедут щенка смотреть, тоже дело нужное, откладывать такое событие нельзя. Или дети вдруг решат, что дома лучше, и так никуда и не уедут, а захотят есть и пить (на что мой организм совсем не рассчитывал). А он-то настроился уже смотреть кино и отпускать назойливые мысли в космос в поисках избавления от хаоса? И все его разговоры - о море.

И в итоге мирное течение вечера анонимного мыслителя превращается в веселье мусахи в честь практически избавления от геморроя продажи такс. Не то чтоб все было так печально, но у меня же был план? Был. Я люблю, чтоб все по плану? Люблю. А в последнее время все планы летят к чертям, это выбивает из равновесия. Что лишний раз подтверждается сорванным праздником задумчивой меланхолии.

И что мы имеем? Мы имеем много удовольствия попеть дурные песни дурным голосом, станцевать танец с саблями, порезать палец, ошпарить палец, удивить собак избытком всяких вкуснях (лишний раз убедиться, что Циля так и не научилась до сих пор ловить шарики фарша в воздухе, зато может залезть на стол, как спайдермен) и неожиданных игр с овощами прямо на кухне, приготовленную еду и редкую головную боль с утра. Кстати, взрослые таксы, явно, ожидают продолжения дискотеки, о чем говорит периодически приносимая в спальню луковица…

Отдохнула, итить вашу. Полежала под телевизором.Зато все получилось в точности, как в кино. Весело провел время и "умер"... И смотреть ничего не надо, можно прожить это с такой же, практически, скоростью...

Тут Марина попросила про мопса рассказать. Точнее, она просила что-нибудь еще рассказать, а я спросила: «Хочешь, расскажу тебе про Мопса?»
Купила лет так 5-6 назад дочке мопса. Суку Чипу. Но Чипой ее называют редко, как-то прижилось за ней погоняло Мопс. Мопс выросла и родила еще одного Мопса. Суку Гадю. Сейчас она проживает на каком-то благополучном диване, думаю, уже имеет благополучное диванное потомство и все дела, как полагается собаке, отданной бесплатно и не для вязок. Но не суть. Когда-то она жила со мной и с таксами.
Я думала, что мопсы – собаки подвижные. Но как же я ошибалась в степени подвижности мопсов вообще и Мопса в частности.
Вот, к примеру, таксы. Они поели, минут тридцать побегали друг за другом, вырвали пару пучков шерсти друг из друга и забрались под одеяло. Или нашли какую-нибудь ненужную вещь, сожрали и переваривают лежа.
И тут лай на улице: лабрадоры идут. Таксы вынули дула из-под одеяла, прислушались. Завтыкали спросонья, зевнули и убрали дула обратно. Молча и синхронно, аж мурашки по коже.
А вот, к примеру, Мопс. Голосом, словно ее в это время душат, она всем сообщит о беспорядках за окном. Поймет, что это не имело эффекта, обязательно прыгнет тебе, лежащему, на грудь, фыркнет соплями в лицо, снова убежит к окну. Опять минуты три будет душиться. Таксы они же как? Они спрятались под одеяло и все. И если какой-то кипиш, они сначала на меня посмотрят, мол, чо делать будем? Я говорю: тсссс, это лабрадоры идут. Щас пройдут и всё. И таксы тоже всё. У нас уговор давний. Кто хочет проораться – делает это в клетке. Мне не улыбается среди ночи просыпаться от удара адреналином по венам. А поскольку орать в клетке – дело для идиотов, а среди моих такс таковых не водится, у нас тихо, как в раю. А Мопс – она вредитель. Она в клетке тихо нассыт и будет жаловаться всему миру, что вот истязают животное, заставляют на мокрой подстилке сидеть.
Ну вот. Когда это два раза в день неделями, нормальная такса уже в теме. Я говорю: тссс, щас лабрадоры пройдут, и всё. А Мопс не всё. Мопс – собака смелая. Она всем видом покажет, что надо срочно пойти и навалять лабрадорам по первое число, потому что слишком часто ходят. Раз 15 покажет, бегая от окна к двери, заскакивая на грудь и фыркая соплями в лицо. Уже и лабрадоров нет, а Мопс кипит негодованием.
Ну ладно. Между прочим, это всего два раза в день происходит. Но еще бывает, что кто-то из семейных идет на кухню. Таксы, они как? Они идут только со мной. Потому что только я оторву от себя кусок котлеты. Остальные члены семьи угадываются по шагам. А Мопс пойдет с каждым. Потому что надежда в сердце Мопса никогда не умирает. Мозг в голове Мопса есть, но он настолько оптимистичный, что кажется, будто его нет. Причем, не зависимо от результата, прибежит, прыгнет на грудь, фыркнет в лицо или соплями, или котлетой, расскажет, где была, что делала. Таксы за котлету могут и отомстить, во-первых, а во-вторых, мне лишние проблемы, а котлеты не лишние. Как объяснить, что Мопс ел, а мимо такс пролетело?
Что у Мопса не отнять, так это желания веселиться. Две таксы спят – две играют с Мопсом. Потом пары меняются. А Мопс не меняется. Мопс только в раж входит. И по всему видно, что она перебегает еще и пятерку Мальцева. Причем, до смерти всей пятерки перебегает. А тут если еще жук проползет, то и жуку капец, и жука загоняет.
В какой-то момент кажется, что в доме только Мопс, а других собак нет. Или будто в доме десять мопсов, и все заняты своими шумными делами, все периодически заскакивают на грудь и фыркают в лицо соплями. И словно эти десять мопсов, как мухи, кружат вокруг лампочки, кружат, кружат, пока не упадут замертво минуты на две. Потому что как раз ужин, а этого ни один порядочный мопс не пропустит, даже если будет сильно умирать.

В общем, почему я такс люблю? Потому что они нифига не мопсы.

Я люблю просыпаться одна, тогда, когда организм сам открывает левый глаз и целится им в мультик, который не понять ни с переводом, ни без перевода. Таксы просыпаются, по-пластунски ползут к лицу, здороваются, пареваливаются на спины, всякие потягушки, хвостики лениво постукивают, наконечники лыбятся и глазки щурятся… Пошарить люблю по тумбочке, взять сигаретку, выкурить, догадываясь о том, сколько сейчас времени и сколько пропущенных в мобильнике.
А в окошке солнышко, а в голове все еще постукивают на барабане вчерашние Soldiers of Jah Army. Прекрасно. Эхххх… где там наш кофе?..
А если честно, то утро собачника – это почти всегда стресс. Причин масса, у каждого свои, но это аксиома. А стресс – это не гуд. Это тоже аксиома.
К стрессу себя надо готовить плавно. Никогда нельзя резко вставать и смотреть на пол. Ни-ког-да. Сначала надо просканировать области под одеялом. Халва аллаху, кроссовки, мобильники, пульты в разобранном виде в ногах - это уже воспоминание. Но все равно надо держать себя в тонусе. И надо внимательно присмотреться к собакам. Если глаза томные и полудремлющие – можно сразу вставать и идти варить кофе. Вот так вот смело шаркать босиком по полу, ничего не опасаясь.
Но если что-то не так с жалами такс – срочно следует вспомнить: 1 - ничто в этом мире не может быть вечным, 2 – ничто в этом мире не должно быть сильнее моей воли, 3 – обуться, 4 – все это такая муть... захочу, и наплюю на всё, ваще.

Как писал незабвенный Кастанеда: «Если ты утверждаешь, что чего-то не можешь, ты лишаешься всемогущества». Но у Кастанеды не было таксы. Да, индейцы его посчитали за своего, потому что, откушав пейота, он играл с собакой. Но его философия – лажа, потому что он никогда не просыпался в потустороннем мире без пейота. А собачники просыпаются. 1:0 в нашу пользу, по-любому…

Все, кто живет с собаками, а конкретно – с таксами, расскажет немало историй о том, как с ними весело заниматься делом: уборкой. Потому что таксы – мировые помощники. Они любят уборку, и если им долго не давать возможность помочь, они организуют себе праздник сами. Все, что от вас требуется – забыть повесить пакет с мусором на люстру.

Просыпаюсь я утром, как говорится, ничто не предвещало. Дети кто где, кто на работе, кто у тетки. Значит, до ужина можно к мартену не подходить. Лежу на кровати, как тот растаман, и мне хорошо. Это «хорошо» должно было продлиться 12 часов, как минимум. Но пора уже глоточек кофе и сигаретку первую, утреннюю… У кровати тапок нет. Откидываю одеяло – тапки. На полу в спальне пакет с мусором рассыпан, и какая-то хрень растерта по полу нанослоем. И тут доходит: а ведь они не приходили здороваться. Сволочи. Настороженно мерцают в разных углах кровати глаза. И вот тут надо выровнять дыхание. Надо дышать так тихо и медленно, чтоб всем казалось, что ты – камень. Надо смотреть на все безобразие на полу и дышать. Потому что ты потерял контроль над ситуацией. Обидная мысль. Но чего тут думать ее, бесполезную, когда есть пункт номер 4?

Дорога к кухне превращается в поход Героя за джезвой по Гримпенской, к примеру, трясине. Потому что под ногами безобразие, но это безобразие – дар природы, с которым бороться бесполезно. И главное – хладнокровие. Любой ценой, абсолютно любой ценой нужно сварить кофе, принести его к столу, мужественно выпить, медленно, наслаждаясь каждой каплей, постаравшись получить удовольствие от этого божественного действия. То есть, все, что божественно, должно таковым оставаться, не взирая ни на какие тысячи окурков по полу, ни на какие лужи пепла и укропа из рассола… Надо узнать в миллионе бумажных обрывков книгу, которую читал перед сном и смириться с тем, что финал навсегда останется тайной. Оммм… шанти шанти шанти…. Даже если среди этого обнаруживаются три-четыре только вчера постиранных майки… Звук рождает вибрацию в уме и теле, это первичная настройка, а мне просто необходимо получить установку, как говорил бессмертный Кашпировский, «на добро».

В конце концов, я же вырастила двоих детей. Я же еще помню лужи борща на полу, густо посыпанные мюслями. Я еще помню йогурт, втертый в ковер при помощи булочки. Я помню, как дети поджигали обои на кухне и как отрезали кусочки занавески, чтобы незаметно стереть лак с ногтей… И это делали не таксы, что характерно. У меня хорошая память и много, бесконечно много терпения. Бесконечно… Если бы таксы знали, сколько у меня терпения, они бы поняли, что плавно перестроить организм из режима «отдых» в режим «запланированная уборка» - вопрос дыхания и умения сохранять божественность момента. Теперь мне для этого нужно тридцать минут на кофе и все таксы, каких только можно найти в доме. И, пожалуй, правильный ритм.
Уборка может начаться вполне оптимистично, кстати. Может оказаться, что вся посуда, брошенная детьми на столе, уже тщательно вымыта собаками. На поверхности – ни одной хлебной крошки, боже мой, а ведь все не так плохо этим летним утром?

https://www.youtube.com/watch?v=kxEkLmUAhW8&feature=share

Дураки дурацкие
1
Купила Циле комбез. Суперский, нереально космический, фиолетовый с блестками, в облипочку, вопчем, не комбез – мечта. Я его видела еще год назад, в душу он мне запал, но таксы, которая в него бы влезла – у меня не было. У Ульяны слишком выдающийся фор-бюст. У Хлои слишком протяженная в пространстве талия. Я своих девочек вталкивала, втискивала – бесполезно. Главное, что не только у меня не оказалось подходящей таксы. Совершенно изумительная весчь висела, мозолила мне глаза, но в руки не давалась. Эксклюзивная штучка, в единственном экземпляре. И я все эти месяцы ждала, когда закончит расти Циля. Нашлась, наконец, Золушка, которая влезла в эту хрустальную туфельку. Счастью моему не было предела. Вау. Вот просто вау и всё. Хотя, на черной таксе было бы круче.
Где, черт побери, снег??? Где эта ужасная грязь? Где пронизывающий ветер? Кому я покажу эту красоту?
Ну что за жизнь? Не справедливо…

2
Вот о чем с Цилей можно договориться? Спала на кровати. Дурью мается, скомкала всю подстилку, собрала под себя, устроила гнездо. Полежала. Скука. Решила полежать на полу. Полежала. Жестко. Стянула покрывало на пол, устроила гнездо на полу. Скука. Взяла покрывало, попробовала с ним залезть обратно на кровать. Не получается. Но бросила эту затею, просто ушла на кровать. А тут мелкие пришли, на покрывало на полу легли, наслаждаются. А сердце Цили жжет жаба страшная. Потому что это ее покрывало и ее гнездо. Слезла с кровати, улеглась к мелким. Но это же стёмно, с мелкими лежать. Все взрослые повыше, а она как лох. Залезла на кровать. Но не просто так, а с моим тапком. У нее все не по фен-шую, зато по душе и настроению.
Одновременно быть и умной и красивой у Цили не получается никак. Печально.

3
А Толику все по барабану. Кобель с богатым внутренним миром, ему всегда есть, что созерцать внутри себя. К тому же, девушки больше заманчиво не пахнут, дети выросли, заняться совершенно нечем. Он даже ест сейчас особенно медленно. Ему доставляет удовольствие по сорок раз пережевывать каждую фекашку корма. Надо учиться терпению. Если Толик устраивает потягушки, то даже они похожи на цигун, а не просто так вам растянуть пару мышц. И кажется, что отзывается он не на всю кличку, а только на вторую ее часть: толЯН. . Мужское начало подчеркивается во всем, даже в мелочах.
Разумеется, его конфуцианство активно поддерживает Дойче Фрау Ульяна, но на свой европейский манер. И мнение Толяна и Конфуция о том, что «в мире существует незыблемый порядок, в котором каждый человек должен найти свое место и наилучшим образом исполнять свои обязанности», Ульяна ограничила пятью первыми словами, потому что остальное – лишнее и само собой разумеющееся, нечего тут сопли жевать и каждому объяснять по сто раз. Надо один раз донести мысль, и следить, чтоб все работало. Поэтому если украденный левый хозяйский тапок прикладывается с усилием к правой ягодице Цили, это не наказание, это всего лишь напоминание о незыблемости правила. Оттого во время экзекуции у Толяна и Ульяны очень спокойные, созерцающие выражения лиц: гармония не нарушается, наоборот, поддерживается. И это правильно.

4
Циля – это Хаос. Это летящая тебе в лицо 8-килограммовая пуля радости. Это внезапные обнимашки среди ночи. Просто потому, что накатили чувства на Цилю, и она решила не держать это в себе. Это постоянная надежда на то, что с хозяйской тарелки свалится самый большой кусок мяса. Это дрессированная овчарка, которая таскается за тобой по дому, плотно прижавшись к ноге и с надеждой глядя в глаза. Матюки? А что матюки? Их можно мимо ушей пропускать, потому что в мире царит любовь и непрекращающееся счастье бытия. Поэтому всякие конфуции и прочий даосизм – к черту. Зато у меня благодаря ей формируется характер. Я раньше думала, что оч терпеливая. Но поняла, что мне еще есть, к чему стремиться. Циля всегда под кайфом. Мне б столько незамутненности сознания.
Одно хорошо: я совершенно не могу сопротивляться этой жизнерадостности, и мне всегда смешно.

5
Хлоя – чудо дурашливое. Хлоя – деточка. Ребенок с зубищами. Они такие разные – невероятно. Я могу надавать по жопе Циле, могу высказать Ульяне. А на Хлою посмотришь – ну что вот с ней разговаривать? С этими широко открытыми глазами? Ну, сожрала сковородку гречки с мясом. И сидит, глаза выпучила, и… Я знаю, что не сама полезла, а вместе с Цилей. Сама бы не полезла, ее подбили на это дело. Наваляла люлей той же Циле. Но ведь Циля первая начала тряпку забирать? Первая! Не надо было обижать Хлоюшку – забирать единственную из ста валяющихся на полу тряпочек. Хлоя лежит, никого не трогает, уничтожает лоскуточек… Хлоюшка как ввалит, мало не будет. Но ввалит-то от обиды. Понять-то можно? Она никогда не делает «крысу». Она долго терпит, ставит обиженно бровки и надеется, что все неприятности рассосутся сами. Когда неприятности рассчитывают, что сопротивления не будет, их ждет разочарование в 42 зуба. Но что можно сказать в эти глаза – не представляю.
Поэтому и с выставками у нас так. Они ей не нужны, она совершенно не понимает, зачем надо бегать на ринговке и стоять. Она ходит на выставки тусить, лопать вкусняшки и смотреть по сторонам. Только денег трата на все эти непонятные прыжки и цирковые трюки. Хлое кажется, что в ринге надо показывать какие-то особенные движения. Не сильно похожие на рысь. А если и это не впечатлит судью, то можно попробовать задушиться прямо на сцене и умереть, как Дездемона.

6
…а тут я как раз уборкой занималась, разбирала в ящиках стола скопившееся оч полезное добро. И в руки попалась толстая папка красная с золотой надписью «Поздравляю!» Вот я и поздравила от души двух (не поделивших какую-то упавшую фигнюшку) девочек. Теперь ясно, зачем годами эта штука хранилась у меня в столе. Что хорошо – так это обилие в моем доме вещей, которые можно отдать этому «шрёдеру» в лице четырех такс. Любая негабаритная вещь через 10 минут превращается в компактную кучку клочков, которые очень ловко помещаются в мусорное ведро.

Циля Ягуаровна

Неприятности и бешеная любовь начались сразу.
Частично я рассказывала, довольно скромно и сглаживая некоторые моменты. Потому что изначально готовилась к тому, что несчастный щеночек, разлученный с родиной, хны-хны, пролетевший в самолете и переданный в аэропорту незнакомой тетке, хны-хны, будет немножко стрессовать. Тем более, что попасть щеночку предстояло в гостеприимный дом Лены Соколовой, полный взрослыми таксами. Не знаю, что думала Лена, а я с ужасом представляла ночи с воем и обоссанные хозяйские аппартаменты. Затем нас почти сразу ждала выставка в Питере, а потом долгая поездка в поезде. Достаточно интенсивная программа. Хны-хны, жалко крошку… усю-сю, моя маленькая. Ога.

Честное слово, я раза три пробовала придать рассказу лапидарность, но каждый раз увлекалась подробностями. Кратко охарактеризовать то, что происходило и в Питере, и в Ростове первый месяц, можно фразой: «…а собака без устали изобретала варианты понравиться».
В число этих вариантов входили:
- вырывание волос с голов зубами;
- бесконечные прыжки на руки;
- торпедирование лица из любой позиции;
- слюни, капающие со лба;
- слезы и вой у двери, когда я выходила курить.

Клички у чуда не было. Еще во дворе, не заходя в дом после аэропорта, я смотрела на собаку без имени, понимала, что это дело, не требующее отлагательств, говорила Лене: «Ее надо как-то так назвать… Люся или Сара… что-то такое». Лена, как человек с опытом, сказала строго: «Циля. Без вариантов». И не прошло и пяти минут, как все узнали, что в дом к Лене ворвалась некая Циля из Калининграда. Потолок пока стоит, но варианты есть… Я не могла этому сопротивляться, потому что мне еще предстояло, как я уже понимала, компенсировать разрушения в доме Лены.
Пребывание в квартире, выгул и прочее тоже можно для краткости охарактеризовать одной фразой: «… а собака без устали пыталась проявить себя с лучших, как ей до сих пор кажется, сторон».
Тут тоже надо указать по пунктам:
- бежать быстрее всех;
- прыгать выше всех;
- вырывать еду из рук раньше всех;
- истерить громче всех;
- и главное, чтоб целыми днями из разных концов квартиры неслись возмущенные «Циля!» на разные лады и голоса.

Кое-что пришлось поменять в быте, когда появилась Циля. Некоторые вещи мы с почетом похоронили, некоторые с благодарностью выкинули.(Это при трех уже существующих-то таксах.) Именно Циля стала причиной внезапной беременности Хлои. Потому что Циля умеет оттянуть на себя все хозяйское внимание. Количество синяков на ногах уточнять бесполезно, потому что количество раз, какое я спотыкалась, пока не привыкла – бессчетны. Тут все просто: кровать стоит почти у двери, и когда я выхожу из комнаты, Циля делает прыжок Бэтмэна, как раз перед моими ногами. Я не успевала притормозить. Теперь я останавливаюсь на пороге, не глядя слушаю «бряк» перед собой, и дальше продолжаю движение. На выставке я могу, конечно, отойти от клетки метров на десять и заниматься своими делами. Но только такими делами, которые позволяют мне стоять лицом к Циле и смотреть на нее, не отрывая глаз. Потому что с моей стороны непростительное хамство тусоваться без Цили. То есть, без Цели.

И не надо мне говорить, что я не воспитываю собаку. И не надо мне говорить, что я не пробую. Потому что тогда я расплачусь и буду жаловаться, что из меня плохая хозяйка, что моих способностей не хватает на воспитание одной девятимесячной таксочки, что у меня опускаются руки и прочее. Начну бегать по форумам в поисках мудрого совета: как же так ужиться с таксой? Ничего не помогает!!!

Но у нас гармония тогда, когда Циля изо всех сил выпендривается передо мной, а я смеюсь. Вот тогда нам хорошо…
И даже на фотографиях от нее радуга счастья.

жжж

Ну что? Еще разок про Цилю и на перерыв?

Циля и Кровать

Ну, тут все просто. Это таксячий майдан, где можно скакать до усирачки, спать, общаться, уничтожать всякую резину в виде тапок и мячиков.
Но для Цили кровать – это место, где можно пообщаться с хозяйкой. Даже не так. Это место, где можно всем остальным таксам показать, как надо общаться с хозяйкой, чтоб все увидели, как круто это делает Циля, и умерли. Это место нашей с ней особой интимной близости. Видимо, именно так Циля доказывает, что любят только ее в этом доме? Не знаю.
Да, она бесподобна. Я была дурой, позволив это проделать в первый раз, но я была ошарашена. Теперь техника Цили усложняется и дополняется новыми неожиданными движениями, так что, лет через пять это будет долгим красивым ритуалом, который можно будет снять на видео и выложить на ютубе, собрав миллион просмотров.
Все происходит на безумной скорости...........................

Фаза первая. Спокойная.
Сначала я убираю все кураебки с кровати, все гнезда, лабиринты, батуты. Застилаю простыню поверх Цили. Застилаю простыню без Цили. Беру подушку, салфетки, отодвигаю стул с Цилей от стола.
Выключаю свет. Потом делаю тише телевизор. Циля уже сидит на подушке в счастливом ожидании. Я сажусь, снимаю тапки, прячу их повыше, и в этот момент она уже пробует приклеиться к груди и зализать меня. Я ее отпихиваю, она клеится, отпихиваю, клеится, клеится, даю в нос. Ложусь. Получаю бросок в голову всем таксячьим телом. Отталкиваю. Поправляю подушку с кольцом из таксы на лице. Отталкиваю. Циля летит мне в нос, поворачиваю голову, а она, в полете переворачиваясь на бок, завершает кульбит полным поворотом вокруг своей оси где-то в районе моей шеи, обязательно двинув тем самым плечелопаточным куда-нибудь в челюсть. Отталкиваю.

Фаза вторая. Активная.
Циля подползает к лицу. Отталкиваю, подползает, отталкиваю, подползает, подползает, бросок: получаю удар по лимфоузлам твердым черепом, и Циля улетает в район пяток. Оттуда делается длинный и красивый затяжной прыжок на мой панкреатит. Отработанным движением сбиваю рыжий волан к стене, волан рикошетит прямо в голову. Мне. Как получается, но всегда наши черепа сталкиваются? Иногда Циля откидывает голову назад так резко, что я не успеваю одернуть свою, и мне заряжают затылком в бровь или под глаз. И дальше начинается вращение во всех направлениях по шее, лицу, параллельно куда-то по глазам шлепает таксячий язык, по ушам таксячьи лапы. Такое чувство, что ее искусали комары, и она яростно чешет свою спину об мой нос, живот - об мой рот, вращаясь с сумасшедшей скоростью хулахупа.
Я безостановочно машу руками, пытаюсь вдохнуть хоть глоток воздуха, оторвать от щек это кошмарное существо, отчаянно борюсь за глаза, издаю нечленораздельные звуки. Отбрасываю таксу, такса возвращается, как примагниченная, как безумный йо-йо.

Фаза третья. Финальная.
Да. Остальные таксы просто ждут, когда это мракобесие закончится, потому что «спокойной ночи» надо сказать каждому, а раньше такого кошмара не было, и приходится становиться в очередь. Они тоже ошарашены, между прочим. Это видно по взгляду. Когда бензин немножко заканчивается у Цили, ее можно попробовать расположить справа от себя. Слева бесполезно, это место Хлои, и могут быть эксцессы. Приходят остальные таксы, я держу Цилю рукой за шкварник, остальным троим достается только одна моя рука. Циля напряженно смотрит, чтоб никому слишком много ласки не досталось, если случается перебор, Циля начинает рычать. Получает в пятак и смотрит еще напряженнее. Толик, поцеловавшись, уходит в ноги, Хлоя укладывается слева, Ульяна посередине. То есть, на животе.
Вечерний сеанс айкидо закончен. Циля напоследок тоже хочет получить порцию нежности, и еще минуты две ведет себя, как нормальная такса: смотрит в глаза, пробует лизнуть, принимает поглаживания. Ну, типа, как все. А до этого было что-то другое, а не ласки.
Минут через десять все уходят в ноги, потому что там удобнее. Иногда Хлоя или Циля изображают кокошник. Хлоя безвредно, а Циля – выдирая лишние седые волосы из моей головы. Хлою можно прогнать сразу, Цилю раз пять-шесть.
Я достаю из-под подушки влажные салфетки, вытираю слюни и шерсть. (Вправляю челюсть, вытираю кровь под носом, сплевываю выбитые зубы). Приятных снов. Главное – ничего не забыть и не встать с кровати, потому что ритуал может повториться с тем же энтузиазмом.
А впрочем, узнаю, кто ее этому научил – убью.